Когда они, после первого замешательства, начинают мне возражать, я наношу элегантный coup de grace - добавляя к списку слова водка, спутник и бистро.
Заем слов из другого языка является обычной практикой: русский занимает слова из французского, французский из английского, английский из арабского и так далее. Не вдаваясь глубоко в корни языкознания можно сказать, что заём слов из другого языка происходит по двум основным причинам: культурный обмен и технологическое отставание.
С культурным обменом все понятно, скажем, в области кулинарии вполне естественно взять уже существующее название еды чем придумывать свое: так в английском появились слова борщ и пироги (borscht, pierogi), а в русском - котлета и макароны. Из той же области появление слов балет, литография, икона. Иногда просто происходит “облагораживание” коренного слова - так нужник был заменен сортиром, а тот, в свою очередь, туалетом.
Заимствование слов языком из-за технологического отставания общества тоже вполне понятно. Например, лампочка Ильича, радио, компас, рентген, трамвай, телефон, компьютер, интернет и т.д. появились в русском языке просто потому, что сами эти предметы (явления, технологии) были изобретены за пределами России и в русском языке, естественно, просто не было эквивалента.
Гораздо хуже когда появление иностранных слов в языке вызвано не культурным или технологическим обменом, а просто ленностью мышления коренных пользователей этого самого языка.
Примеры: суицид вместо вполне русского самоубийства, менеджер вместо управляющего, ипотека вместо заёма, “лжефорексеры и хаб” вместо фальшивых участников валютного рынка и центр (https://rg.ru/2018/02/15/bank-rossii-usilil-borbu-s-finansovymi-moshennikami.html ).
А может быть это вовсе не ленность?
